Пока не взошло солнце…

Младший шёл чуть поодаль, не отставая… Это было несложно: поступь Старшего была несуетлива и ритмична. Оба будто парили над землёй. От встречного, едва уловимого ветерка, их длинные одежды стелились мягкими складками. Глаза, в которых притаилась небесная синь, всматривались вдаль, заранее прокладывая путь.

Показалось селение. Младший догадался, что наступающая ночь заставит повернуть к невысоким домам, чернеющим на фоне закатного неба.

Приблизившись к жилью, Старший помедлил некоторое время, будто раздумывая. Он постучал негромко, почти робко, в высокие, добротные ворота крайнего дома. За воротами, острым ножом растерзав закатную тишину, раздался пронзительный лай. Послышался мужской голос:

– Кто там, на ночь глядя? – говоривший был явно недоволен.

– Добрые хозяева, нет ли в вашем доме места для двоих путников? – Старший подбирал слова, пытаясь смягчить сердце хозяина. – Приближается ночь, и мы остаёмся без ночлега.

Боковая калитка приоткрылась. Показалось лицо хозяина. Его взгляд пытливо и немного удивлённо шарил по одежде и котомкам путников, просящих у него пустить их в дом. Он намеревался уже захлопнуть калитку, но, взглянув на их лица, передумал. В его глазах промелькнуло что-то вроде страха.

Впустив путников во двор, хозяин озирался в поисках подходящего места. Младший с наслаждением втягивал запахи мёда и яблок, доносящиеся из сада. Приоткрытое окно выдавало присутствие умелой хозяйки: в доме явно испекли к ужину хлеб.

Хозяин раздумывал: «Конюшни, коровник… Нет. И в сарае, и в погребе много ценного...». Тут он резко повернулся:

– В подвале есть место. Это там.

Махнув рукой, он повёл непрошенных гостей к облупленным дверям, сразу за которыми полусгнившая лестница вела вниз. Темнота и сырость мгновенно захватили в свой плен и гостей, и хозяина.

– Тут, – хозяин явно торопился. – Уйдёте с рассветом.

Когда за ним захлопнулась дверь, путники остались в темноте. Послышалась возня и еле уловимый писк. Крысы…

Через некоторое время глаза привыкли, и в сумерках показались кирпичные стены, груды хлама и вонючего тряпья в углах. Стало заметно, что кое-где старая кладка разрушена. В одной из стен виднелась дыра.

– Ну что ж, переночуем, а с рассветом продолжим путь, – голос Старшего звучал спокойно и уверенно. Младший послушно положил котомку на каменный выступ возле стены, присел на холодные камни и закрыл глаза. Он представил себе солнце, уходящее за горизонт, воздух недавно пройденных полей и траву, мягкую, ласковую.

Чуть приоткрылась и снова захлопнулась дверь. Наверху лестницы стоял кувшин с водой и испечённый несколько дней назад зачерствевший хлеб. После короткой трапезы путники устроились на ночлег…

Младший проснулся с рассветом, когда наверху за стенами дома зарождались первые лучи приветливого солнца. На том месте, где вчера зияла дыра, была видна свежая кирпичная кладка. Дыра была заделана. Он ни о чём не спрашивал. Он привык ни о чём не спрашивать. Старшему виднее.

Они покинули село, когда нижний край восходящего солнца ещё нежился за кромкой дальнего луга. Младший шёл чуть поодаль, не отставая…

Перелески, луговые тропинки, мятные запахи травы и цветов. День в пути, вслед за солнцем, неустанно скользящим по бездонному небу. Без устали. Без печали. Вереницы домов появлялись то по правую, то по левую руку. А когда небесное светило устремилось к горизонту, желая поскорее остудить свои разгорячённые бока, Старший замедлил шаг перед тем, как свернуть с едва различимой тропки к чернеющим покатым крышам, похожим на ворон, важно рассевшихся на пологом склоне холма.

На этот раз они остановились возле неровного забора, завалившегося, будто под бременем прожитых лет. Низкая калитка чуть приоткрыта. Судя по звукам из сарая, хозяйка недавно привела корову.

– Добрые хозяева, нет ли у вас в доме места для двоих путников? – звонко прозвучал голос Старшего.

– Как не быть, найдётся! – приветливо отозвался появившийся хозяин. Взглянув в лица путников, он на мгновение замер. Мимолётное замешательство сменилось выражением внутреннего волнения в глазах. С радостью хозяин произнёс:

– Добро пожаловать!

Он провёл путников через двор к дому. Пригласил войти. Притолока была настолько низка, что оба странника склонились, проходя через дверь. Младший осмотрелся. По всему было видно, что здесь живут небогатые люди. Но аккуратность и уют во всём, что окружало путников, вошедших в дом, говорило о добром нраве хозяев.

Тем временем женщина накрывала на стол. Во всех её движениях читалось воодушевление. Она не скрывала, что нежданные гости пришлись ей по душе.

– Трапеза у нас не райская, — хозяин покосился на странников. Их лица остались бесстрастными, лишь где-то в глубине глаз закралось неуловимое выражение тоски… После ужина путникам постелили постель, сами устроились на лавке. В эту ночь Младший засыпал, улыбаясь. Что-то ночной ветер уж очень сильно бьёт по стёклам. Ну, да ладно. К утру утихнет.

Он открыл глаза. Солнце ещё не взошло. Внутренним ощущением он понял – беда. Старший торопился. Выйдя во двор, Младший всё понял: ночью издохла корова.

Хозяева провожали их до калитки, затаив горе где-то внутри себя. Женщина вежливо прощалась, пытаясь превозмочь рыдание: остались без кормилицы. Мужчина долго, молча глядел вслед уходящим фигурам, словно парящим над землёй.

Младший шёл чуть поодаль, не отставая…

Он не имел права спрашивать. Но пока не взошло солнце, пока ещё не взошло…

– Ты оказал помощь жадному богачу, поправив стены в его подвале, – голос выдавал его волнение. – Почему ты не помог этим добрым людям? Разве не мог ты оставить корову беднякам?

От этих слов нестерпимая боль подкатила к горлу, и, уткнувшись в широкий рукав, он заплакал.

Старший остановился. Его взгляд устремился к горизонту, словно ища там помощи. Только сейчас стало заметно, сколько в этом взгляде усталости и тоски. Младший уже начал жалеть, что спросил. Не его это дело. Но пока не взошло солнце…

– Пойми, не всё так, как нам видится. Не всё так просто, брат. За той стеной в подвале был спрятан клад золотых монет. Если бы я не замуровал стену, хозяин рано или поздно нашёл бы их. Они не принесли бы ему счастья. Только горе.

Он помолчал немного.

– А этой ночью, — он остановился, словно подбирая слова. Голос его стал глухим.

– Она слишком тихо подкралась. Я заметил Её поздно. Ей нужна была хозяйка. Она не собиралась уходить одна. А предложить взамен больше было некого…

Первый луч скользнул по верхушкам деревьев, немой стеной окружавших двоих странников. Огненный шар выкатывался медленно, но неумолимо. Младший поднял лицо, подставив его свету. Всей грудью он вдохнул его тепло и силу.

– Пора.

Длинные одежды едва колыхались на встречном ветерке. Младший шёл чуть поодаль, не отставая…